Руслан Хазарзар

Скептический взгляд на бытие и небытие Бога

Что значит - Бог?

В марксистской философии термин "трансцендентальный" не применяется.

Е.К.Дулуман спрашивает: если учесть, что "у каждого верующего (христианина, мусульманина, иудаиста, буддиста, индуиста и прочих приверженцев более 1000 религий; католика, православного, суннита, шиита, сторонника хинаяны и махаяны и других свыше 10.000 церквей; баптиста, пятидесятника, квакера, методиста, адвентиста, евангелиста, виссарионовца, белого братчика или там ваххабиста, исмаилита, алавита, ассасина и других свыше 100.000 религиозных сектантов) своё, отличное от всех других инаковерующих, представление о Боге, то отсутствие существования какого Бога я должен им публично и Вам лично доказывать?" /8/. Действительно, можем ли мы определиться, чтó значит - Бог? Что именно подразумевает подавляющее большинство теистов и атеистов под этим словом? Есть ли какие-либо общие черты, объединяющие всех богов основных религий? Один из идеологов "А-сайта" пишет: "В наших рассуждениях термин "бог" означает нечто, обладающее следующими обязательными свойствами: а) всесилен, б) жив, в) творец мира" /6/. Дулуман добавляет: "Главное и неизменное в Боге то, что он - существо личное, существо (1) и личное (2)" /8/. Ну что ж, с этим нельзя не согласиться.

Крывелев в вышеназванной работе рассуждает следующим образом: "Толкование понятия бога в разных религиозных учениях и у разных людей весьма разноречиво и, больше того, весьма противоречиво. Я не буду сегодня говорить о боге в его библейском - ветхозаветном или даже новозаветном понимании. Совсем не трудно доказать, что не существует того бога, о котором говорится в Ветхом завете, того бога, по образу и подобию которого создан человек, того бога, который прогуливается в вечерней прохладе по раю, который сидит, когда ему не лежится, ходит, вообще занимает место в пространстве… О таком боге много говорить нечего" /12/.

Не так уж и "нечего". Достаточно указать на всемогущество Бога и на Его желание прогуливаться, сидеть, ходить, вообще занимать место в пространстве, как все вполне может встать на свои места. А потому нас действительно должен интересовать вопрос именно о трансцендентальной, или трансцендентально-естественной сущности Бога, ибо только с доказательством небытия или бытия такового Бога можно более или менее обоснованно говорить о невозможности или возможности существования Бога в рамках закона основания (оставим термин А.Шопенгауэра, определяющий пространство и время), то есть любого Бога, относящегося к так называемой теологии мифа, или популярной теологии (theologia popularis, theologia vulgaris), которая вполне успешно критикуется атеизмом.

Об этом же пишет и Крывелев: "Попробуем сформулировать те признаки, которые обычно приписываются богу представителями самых различных направлений религии и богословия. Первый из этих признаков заключается в том, что бог есть личное существо, живущее вне вселенной, над нею, хотя в то же время каким-то непонятным образом оно находится и внутри самой вселенной. Во-вторых, это то самое существо, которое создало вселенную. В-третьих, это существо, которое управляет вселенной... В-четвертых, это существо, воплощающее в себе все мыслимые совершенства, все абсолютно наивысшие ступени могущества, разума, чувства, воли. Это абсолютно совершенное существо. Бог всемогущ, всеблаг, всеведущ, всемилостив и вездесущ. И наконец, это существо, которого человек познать до конца не в состоянии" /12/.

Итак, Крывелев сам сформулировал, то есть выбрал в качестве определения "Что значит - бог?" непознаваемость Бога. Хотя, строго говоря, это определение - лишнее, то есть, как мы увидим, оно выводится из других определений Бога. Однако давайте сперва уточним формулировки Крывелева.

Прежде всего нам следует согласиться, что под словом "Бог" подразумевается:

1) всесовершенная и вечная, то есть всереальнейшая сущность (to on to kratiston, ens realissimum)[3];

2) сущность, сотворившая все, или, точнее, являющаяся первоосновой и первопричиной творения (proarch, to on to prwtistaition, ens originarium, ens archontissimum);

3) сущность разумная, личность (nouV, to on to dianoion, persona, summa intelligentia)[4].

Итак, очищая понятие Бога от частных качеств и оставляя только необходимые, общие предикаты, мы, сами того не замечая, приходим к так называемой теологии разума (theologia rationalis) и даже к трансцендентальной теологии, ибо "необходимость", "бесконечность", "единство", "существование вне мира", "вечность без условий времени", "вездесущность без условий пространства", "всемогущество" et cetera - все это чисто трансцендентальные предикаты. А потому их очищенное понятие, в котором так нуждается всякая теология, может быть получено только из теологии трансцендентальной - теологии, служащей постоянной цензурой нашего разума, когда он имеет дело с одними лишь чистыми идеями, которые именно поэтому допускают только трансцендентальное мерило. Действительно, если мы рассуждаем о бытии или небытии высшей сущности как верховного мыслящего существа, то чрезвычайно важно точно определить это понятие с его трансцендентальной стороны и удалить из него все, что относится только к явлению, к феномену (fainomenon), к антропоморфизму в широком смысле, устранив частное и противоречивое в понимании различных религий. И при таком критическом способе исследования вполне можно установить, что те же самые основания, которые, как мы увидим в дальнейшем, обнаруживают неспособность человеческого разума обосновать положение о существовании высшей, вечной и всемогущей сущности, несомненно, достаточны также и для того, чтобы доказать несостоятельность и всякого противоположного положения.

Повторюсь: доказав бытие или небытие трансцендентальной сущности Бога, мы тем самым докажем или опровергнем существование Бога любой из значимых мировых религий, ибо, безусловно, признав бытие вечной и всемогущей сущности в ее трансцендентальном понимании, мы уже не будем иметь права отрицать того, что такая сущность может открываться нам в любых (даже противоречивых, с нашей точки зрения) своих проявлениях. И наоборот, опровергнув бытие трансцендентальной сущности Бога, мы смело может считать такое опровержение доказательством несуществования всякого всемогущего и вечного Бога в понимании мировых религий. А потому за ненадобностью я прежде всего откажусь от принципов теологии мифа (theologia vulgaris), ограничив предмет нашего разговора лишь теологией разума (theologia rationalis), разделив последнюю на чисто трансцендентальную и естественную: трасценденталисты мыслят свой предмет только посредством чистого разума с помощью одних трансцендентальных понятий (ens originarium, ens realissimum, et cetera) и обычно называются деистами; естественники, кроме того, руководствуются понятием высшего мыслящего существа, соотнесенным с миром, и называются теистами. Деисты настаивают на том, что посредством одного лишь разума можно указать на существование первосущности, обладающей всей реальностью, но иметь о ней лишь трансцендентальное понятие (причем вопрос о том, является ли эта первосущность причиной мира через свободу или через необходимость, остается открытым). Теисты же, кроме трансцендентального определения первосущности, признают за ней также разум и, как следствие (см. ниже), свободу.

Таким образом, мы наконец можем условно определить, чтó значит - Бог? Бог - это всереальнейшая сущность, являющаяся первопричиной всего и обладающая разумом. Это, как мне видится, необходимое и в то же время достаточное определение Бога. Его личность следует из разума, надвселенность - из первопричинности, вечное бытие - из всереальности.

Из первопричинности всего и разума выводится также полная свобода (paneleuqeria) Бога, то есть Его "всемогущество" (qeoV o pantokratwr), ибо в первопричине несомненно подразумевается квантор всеобщности - "первопричина всего". Причем выводится свобода и в смысле свободы выбора, и в смысле необусловленности. В первом случае свобода даже более широка, чем в эмпирическом смысле, ибо Бог имеет возможность выбрать все, что сотворил, а если Его претензии выбора распространяются на то, чего еще нет, Он может сотворить и это. Во втором - необусловленность выводится с помощью нехитрого доказательства. В случае с Богом любая обусловленность является частью "множества всех возможных обусловленностей", которое контролирует Бог. Но из этого множества фактически выводится "множество всех возможных выборов", что сводит посылку к первому случаю, то есть к свободе выбора. Разум - это минимальное условие свободы. Ну а разум, "творящий все" - свободней всех свобод, ибо Он генерирует сами возможности выбора, то есть не замкнут на статическое множество возможностей выбора. И если какие-то причины исключают что-то из "множества всех возможностей", творящий меняет причины этих причин таким образом, чтобы они перестали ограничивать возможность выбора.

Я благодарен DoctoR’у за данную формулировку вывода свободы Бога и хочу лишь добавить, что свобода трансцендентальной первосущности еще выше, ибо она свободна и от закона основания и самой объективации, в рамкам которых только и возможны временные процессы и такие предикаты, как "может". А потому и само определение "всемогущий" применимо только к естественному, а не к трансцендентальному понятию Бога (хотя, рассуждая казуистически, всемогущий "естественный" Бог может быть и трансцендентальным). В этом, кстати, и содержится ответ на древний софизм: "Может ли Бог создать камень, который не сможет поднять?" - и ему подобные. Действительно, если вне Вселенной нет ни времени, ни пространства (об этом мы еще поговорим ниже), то надвселенная Личность ими не скована.

Поскольку мы условились говорить лишь в рамках рациональной теологии, ибо именно к ней сводятся все логико-философские вопросы, тогда как теология мифа вполне успешно критикуется атеизмом, но не решает всеобщих вопросов, то в дальнейшем мы будем избегать таких "человеческих", не-философских, терминов, как "всемогущество" и "творец", заменяя их такими философскими понятиями, как "свобода" и "первопричина". Это, кстати, поможет нам избежать тех недоразумений, которые могут возникнуть при рассмотрении какой-то определенной религиозной концепции, ибо в некоторых теологических доктринах - например, в учениях античного философа Нумения и гностиков - первопричина и творец мира (dhmiourgoV) - не одно и то же, но в любом случае первопричина является и причиной демиурга, как и любого другого эона (aiwn) в понимании гностиков, а значит, в конечном итоге, и первопричиной мира. То же самое можно сказать и по поводу политеизма, ибо большинство из политеистических доктрин тоже подразумевают первопричину, хотя и не всегда личностную. Например, древние греки "считали, что бога Зевса создал бог Кронос, Кроноса создал бог Уран, Ура - богиня Гейя, а Гейю породил Хаос" /12/. Если же какая-то политеистическая система говорит, что существует множество "первосущностей", не являющихся причиной друг друга, то есть беспричинных и вечных, то, казалось бы, мы - с известными оговорками, разумеется, - могли бы применять наше определение к одной из таких сущностей и, учитывая предполагаемую тождественность их предикат, при решении проблемы свободно переносить наши выводы и на другие сущности. Но все-таки следует признать, что наше определение не подходит под определение бога такого политеизма, ввиду того что каждая из таких сущностей-богов может быть не причиной всего, а причиной чего-то, и, кроме того, мы уже не можем говорить о полной свободе такой сущности, ибо она может быть обусловлена свободой другой сущности; однако здесь, чтобы не уклониться в сторону, нам разумнее оставить вопрос о предикатах каждой из таких сущностей открытым и рассматривать их, эти сущности, в целокупности - хотя бы ввиду подавляющего большинства монических философских систем. Действительно, феномен нашего рассудка будет усматривать в таком положении противоречие и неминуемо направит наши идеи in antecedentia. А потому мы и замечаем, что чуть ли не у всех народов сквозь самое слепое многобожие все же пробиваются искры монотеизма, к которому привели не размышление и глубокая спекуляция, а лишь естественные пути обыденного рассудка, постепенно становившиеся понятными.

Чтобы больше не возвращаться к этому вопросу, необходимо сказать еще несколько слов по данному поводу. Аргумент разума, на котором обосновывается продвижение к первосущности, может быть сформулирован следующим образом: если что-то, чем бы оно ни было, существует, то можно допустить также, что это что-то существует необходимо для всякого условия. В самом деле, случайное существует только при наличии чего-то другого как своей причины, и об этом другом можно сказать то же самое, пока мы не дойдем до какой-то причины, которая не случайна и именно потому существует необходимо без всякого условия. При этом перед разумом неминуемо возникает вопрос о вечности и беспричинности каждой из множества первосущностей политеизма, ибо они, надо полагать, все-таки обусловлены свободой друг друга; таким образом, вечность и необходимость первосущности, то есть условие, что такой первосущности не может не быть, в данном случае стоит под вопросом. Действительно, если каждая из первосущностей есть необходимое условие чего-то, то встает вопрос: а почему одна-единственная первосущность не может быть необходимым условием всего? И что, кроме полного равенства свобод этих первосущностей, может помешать ограничить свободу одной первосущности другой? Однако равенство свобод первосущностей должно, наверно, подразумевать также и полное равенство каждого из чего-то, чему они были необходимым условием и что в совокупности составляет все. С другой стороны, можно предположить, что свободы каждой из первосущностей недостаточно для того, чтобы быть причиной всего, даже если бы она, свобода, и не была обусловлена свободами других первосущностей. Но как в первом, так и во втором случае разум должен предположить единство воли этих первосущностей, ибо в противном случае мы должны были бы предположить попрание - да простит меня читатель за столь политизированную лексическую единицу - одной свободы другими, а в результате либо их полную нейтрализацию, либо поглощение одной свободой других свобод. Последнее предположение нашло свое наивысшее выражение в теологии дуализма. Первое же - о единстве воли - снимает философскую проблему политеизма, ибо сама эта воля (h boulh, to qelhma, voluntas) и выступает в качестве главного условия всего, то есть в качестве деистической первопричины. Конечно, мы не можем с уверенности заключать, что всякая сущность, которая не содержит в себе высшего и во всех отношениях полного условия, должна быть поэтому обусловленной по своему бытию, но все-таки она не имеет в себе того единственного признака безусловного существования, который дает разуму возможность мыслить такую сущность как несомненно безусловную. А потому мы и наблюдаем в истории, как те или иные религии приходили в результате к пусть и искаженному, но монотеизму, ибо разуму, вероятно, все же свойственно полагать, что должно существовать нечто безусловно необходимое, и он склонен отвергнуть все, что не согласуется с этой необходимостью, кроме чего-то одного, что якобы и есть безусловно необходимая сущность, - все равно, понимает ли разум ее необходимость, то есть может ли он вывести необходимость из одного лишь понятия этой сущности, или нет. Действительно, если разум будет довольствоваться тем, что сущность, содержащая в себе всю реальность, а стало быть, также и все условия, должна рассматриваться им как абсолютно безусловная, а следовательно, и согласуемая с абсолютной необходимостью, то отсюда еще нельзя заключить, что понятие ограниченной сущности, не обладающей высшей реальностью, противоречит поэтому абсолютной необходимости. В самом деле, хотя в ее понятии разум не находит безусловного, которое уже содержит в себе все условия, вместе взятые, тем не менее из этого он еще не может вывести, что ее существование именно поэтому должно быть обусловленным, а потому не возбраняется считать все остальные ограниченные сущности точно так же безусловно необходимыми, хотя из своего общего понятия и нашего рассуждения о них нельзя заключать об их необходимости. А потому нам приходится капитулировать перед разрешением данного вопроса и признать, что спекулятивный разум не дает нам ни малейшего понятия о свойствах необходимой сущности и вообще не приводит к каким-то результатам. То есть мы не может логически отрицать возможность необусловленности по своему бытию каждой из множества первосущностей политеизма, однако ничто не мешает нам переформулировать наше определение Бога в случае с подобным политеизмом, заменив в определении "Бог" на "целокупность богов", и в дальнейшем рассматривать это множество, так сказать, единым пантеоном - целокупностью вечных первосущностей, являющихся в своей целокупности всереальнейшей причиной всего и обладающих разумом. В безличностной, так сказать, полидеистической трактовке эти сущности обладать разумом не должны.

Это все, что хотелось сказать по поводу политеизма и полидеизма, и больше мы не будем возвращаться к этому вопросу.

Теперь же, определив, чтó значит "Бог", мы можем непосредственно рассмотреть, каким образом спекулятивное мышление пытается доказать бытие или небытие Бога.

[3] Я специально здесь и далее использую греческое слово to on и латинское ens, а не h ousia и essentia, дифференцируя, по предложению Аристотеля /2/, сущее и сущность, то есть то, благодаря чему нечто имеет бытие в качестве такового (esse quid), ибо мы не определили, соответствует ли нашему понятию (ennoia) "Бог" хотя бы какая-нибудь сущность (ousia).

[4] Мои термины несколько отличаются от схоластических, однако они мне кажутся наиболее точными для определения понятия Бога.