Против ноэтиан,

тридцать седьмой и пятьдесят седьмой ереси

Κατὰ Νοητιανῶν λζ’, τῆς δὲ ἀκολουθίας νζ’

Contra Noetianos, haeresis LVII

1. После Бардесиана, не за много лет пред этим, но лет за сто тридцать до нашего времени (больше или меньше) восстал еще другой еретик по имени Ноэт (Νόητος), уроженец Асийский из города Эфеса. Увлекаемый чуждым духом, он захотел сам от себя говорить и учить, чего не говорили пророки и апостолы и чего изначала не содержала экклесия и не имела в мысли. Сам по себе превознесшись безумным превозношением, дерзнул он говорить, будто пострадал Отец. А возносясь еще большим каким-то надмением и сумасбродством, о себе говорил, что он Моисей, а о брате своем — что он Аарон. Но между тем, после того, как это разгласилось о Ноэте, блаженные пресвитеры церковные, вызвав его, допрашивали обо всем этом и о том, предлагал ли он эту самую хулу об Отце. Но он, быв приведен пред собрание пресвитеров, сперва отрицался, ибо до него никто не изрыгал этой страшной и погибельной горечи. Впоследствии же, когда, так сказать, нагрузил других бешенством, которое в нем было, и привлек к себе около десяти мужей, то, превознесшись еще большим надмением и дерзостью, сделался дерзок и стал уже открыто учить своей ереси. Опять те же самые пресвитеры вызвали его и людей, растлившихся вместе с ним, и спрашивали опять о том же. А он вместе с введенными им в заблуждение с бесстыдным лицом стал уже открыто прекословить, говоря: «что худого делаю я тем, что одного Бога славлю, одного Бога знаю и кроме Его не знаю иного Бога, родившегося, пострадавшего, умершего?» Поэтому, ввиду того что он остался при этом, его вместе с обученными им своему догмату извергли из экклесии. Скончался же он вместе со своим братом не в давнее время, но не в славе, как Моисей, и не был погребен с честью, как брат Моисея Аарон. Ибо они были извержены как отступники и никто из богочестивых их не похоронил. После сего растленные по влиянию Ноэта умом утвердили это учение, увлеклись теми же речениями, какими и их худой учитель вначале. Ибо когда на вопрос собрания пресвитеров он сказал, что славит одного Бога, то услышал от них слова любви их к истине: мы и сами одного Бога славим, но, как знаем, правильно славим; и мы одного Христа имеем, но, как знаем, одного Христа Сына Божия, пострадавшего, как пострадал, умершего, как умер, воскресшего, взошедшего на небо, сущего одесную Отца, грядущего судить живых и мертвых. Вот что мы говорим, вот что знаем, наученные божественными Писаниями.

2. С этого-то времени и ноэтиане (Νοητιανοί), составляющие обрывок самого Ноэта, и его последователи принимают этот догмат и пытаются подтвердить свое неистовое учение сими речениями, сказанными Богом Моисею: Я есмь Бог отцов ваших; Я первый и Я после этого; да не будет у тебя других богов; и т. д. Поэтому еретики говорили: «поэтому мы и знаем Его одного; а если Христос пришел и родился, то один и тот же Отец, один и тот же Сын, а потому один и тот же Бог вечный и ныне пришедший, как говорит писание: сей есть Бог наш, и никто другой не сравнится с Ним; Он нашел все пути премудрости и даровал ее рабу Своему Иакову и возлюбленному Своему Израилю; после того Он явился на земле и обращался между людьми (Вар.3:36-38). Видишь, говорят, как опять божественное Писание вразумляет нас не признавать Бога и еще Бога, утверждая, что один и тот же Бог пришел, а также один и тот же явился впоследствии» [...].

3–10. [...]

Index